Кризис в отношениях между Израилем и Польшей переходит в фазу конфликта. Иерусалим объявил о понижении ранга дипломатического представительства в Варшаве. Это вызвало симметричную реакцию с польской стороны. Отныне посольства обеих стран будут работать без послов.
Надлом в отношениях Израиля и Польши обострился после того, как 15 августа президент Польши Анджей Дуда подписал закон, ограничивающий возможность подачи исков о реституции имущества 30 годами. Ранее парламент отклонил все поправки, которые были внесены по настоянию американцев.
Принятый закон может привести к закрытию 90% исков о возвращении еврейского имущества, экспроприированного в ходе и после Второй Мировой войны. Также будут заблокированы возможности оспорить в суде решения коммунистического режима по вопросам реституции.
Жёсткая израильская отповедь польским властям получила поддержку как со стороны Госдепа США, так и со стороны МИДа России. Нечасто Москва и Вашингтон оказываются едиными в оценке мировых событий.
Министр иностранных дел Израиля Яир Лапид был резок в ответе:
«Государство Израиль не откажется ни от единой буквы в памяти о Холокосте. Я осуждаю принятый польским парламентом закон, который наносит ущерб памяти о Холокосте и правам его жертв. Еще в 2018 году я возражал против этой инициативы. Я буду продолжать выступать против любых попыток переписать историю и продвигать компромиссы и уступки за счет Холокоста еврейского народа и прав жертв Холокоста. Польша знает, что нужно сделать, чтобы отменить закон».
Уточним, что польский закон об ограничениях действия права на реституцию распространяется по большей части на истцов, не имевших отношения к попыткам потомков жертв нацизма в Польше. На долю евреев тут приходится менее двадцати процентов.
Накалу страстей способствовала волна ненависти к Израилю и еврейскому народу, охватившая умы и сердца многих поляков. Стоит вспомнить, как в день семидесятипятилетней годовщины погрома в Едвабне группа польских националистов устроила пляски радости. Это был день напоминания об убийстве десятков евреев при их попытке вернуться в родные дома после войны.
Главным аргументом поляков остаётся утверждение о недопустимости возложения на них ответственности за преступления немецких оккупантов. В Варшаве говорят с немалой долей справедливости, что Польша была жертвой агрессии, она подверглась жестокой оккупации, а посему нельзя ее винить за события тех дней.
Но никто и не обвиняет Польшу в том, что было сделано нацистскими извергами. Однако вопрос экспроприации имущества жертв Холокоста относится именно к периоду польского владычества. И это никак не может переложить на поляков ответственность за преступления немцев. Что ничуть не умаляет справедливости требования вернуть награбленное родственникам жертв.
Начиная с 1989 года власти Польши вернули немало имущества собственной церкви. Что-то перепало и остаткам еврейских организаций. Немало частных исков было также удовлетворено с тех пор, но многие зависли по бюрократическим причинам и по понятному нежеланию поляков сегодня расставаться с присвоенным после Второй Мировой войны.
Сам закон об ограничении по срокам исков может иметь свои юридические обоснования. Однако подобные оправдания едва ли можно считать состоятельными по причине отсутствия собственно закона о реституции с ясными критериями, помимо ограничений в сроках.
Можно обсуждать и оспаривать те или иные юридические аспекты, но главной темой конфликта является принцип, на котором зиждется официальная политика Польши. Этот принцип — попытка переписать историю Второй Мировой войны.
Это относится не только к нынешнему закону и не только к юдофобской реакции на простое требование вернуть награбленное. Из разу в раз мы слышим о том, как страна была оккупирована двумя тоталитарными режимами и что эта оккупация продолжалась до конца восьмидесятых.
Если посмотреть на это формально, то Польша действительно была оккупирована не только Германией. Но почему не рассказать правду о том, насколько отлична была одна оккупация от другой? Немцы подвергли страну катастрофическому разрушению. СССР же выстраивал Польшу после войны.
Это нисколь не попытка оправдать пакт Молотова-Риббентропа. Более того, поляки вправе сетовать на советскую оккупацию. Однако оккупация оккупации рознь. Воздвигнутые громадные здания, восстановленная после войны промышленность Польши свидетельствуют об инаковом качестве советской оккупации. Можно ретроактивно противиться ей по многим причинам, но приравнивать ее к немецкой оккупации — извращать существо истории.
Кстати, разве не справедливо тогда приравнять американскую оккупацию Германии и Западной Европы к немецкой оккупации? Такое отождествление абсурдно, но ведь именно внедрением такой извращённой логики занимаются ревизионисты в разных странах.
Сия печальная история имеет и определенный позитивный аспект. Россия, Израиль и США оказались вместе в препятствовании переписыванию истории Второй Мировой войны. Знаменательно и обнадеживающе, если это не одноразово.
Авигдор Эскин
Источник: Regnum
