Современная модель Турции как генератора агрессий

Многие полагают, что именно развал Союза оказался стимулом экономического развития Турции, когда значительная часть советского легпрома, и не только, по цене металлолома была переведена в Турцию. Открылись новые, доселе закрытые рынки. Расцвет Китая понятен – у него есть национальная элита и дисциплинированный народ. О турках этого не скажешь, и, тем не менее, после развала Союза его экономика выросла почти в 10 раз.

Грант Микаелян, политолог, экономист, сотрудник фонда
«Институт Кавказа»:

– Что касается дисциплины и трудолюбия, то здесь китайцы вне конкуренции, но и у турок есть преимущество – они обладают государственными традициями, и в случае необходимости (например, военной), они могут подчиняться государству и организовываться. У государства широкий спектр влияния на жизнь населения: это и экономика, и бизнес, и пропаганда, и оно в состоянии организовать координированную экономическую экспансию или большую программу развития. Правительство может влиять на крупный бизнес, предлагать и ставить условия собственным олигархам. Почти все страны, прошедшие индустриализацию, шли этим путем, сочетая свободное предпринимательство с дирижизмом и государственной поддержкой крупным предприятиям на внешнем контуре, включая обеспечение снабжения сырьем и реализацию готовой продукции.

Турция, безусловно, воспользовалась развалом Союза. Но главное – это то, что она была к этому готова (необходимость такой подготовки постулировал еще Ататюрк). И тут проявилось особое географическое расположение Турции – выход к морям, контроль проливов, транзитное положение между Азией и Европой, пахотная земля и водные ресурсы, что очень важно для южной страны. Плюс политическая и дипломатическая история с опытом игры на противоречиях центров силы. В итоге у Турции сегодня нет серьезных внешних угроз, этнические проблемы не столь сильно выражены, они проявляются в основном в курдонаселенных регионах, и именно в них наблюдается отсталость экономического и социального развития.

Чтобы понять, каким образом Турция достигла своего развития, начнем с начала 1990-ых гг. В советский период ВВП на душу населения Турции и Армянской ССР был одинаковым. Но после развала СССР, Турция развивалась, а Армения испытала войну и трансформационный спад и едва восстановилась к уровню 1985 года. Сегодня по паритету покупательной способности, подушевой ВВП Армении составляет $13 000, а Турции – $29 000. Эта разница, однако, вызвана множеством объективных факторов. Армянские коммуникации заблокированы, а у Турции есть широкие логистические возможности. Турция воспользовалась распадом СССР и импортировала станки, но не только; она извлекла пользу и из переноса западных производств в развивающиеся страны, привлекла иностранный бизнес и капитал, что также содействовало развитию. Хорошие экономические возможности сочетались со способностью государства обеспечить политическую стабильность и доступ к внешним рынкам.

Сказалась и демография – многочисленное, молодое, население, с замедляющимся, но еще сохраняющимся приростом. Длинная береговая линия создает возможности для притока десятков миллионов туристов. Плюс, растущая политическая роль, где в связке с Лондоном, Варшавой и Киевом, Анкара может реализовывать свою политику и продолжать экспансию на восток. В последние годы в турецкой экономике заметна стагнация. Но как бы там ни было, со своими вводными Турция была приговорена к экономическому росту.

политолог. Грант Микаелян

-С маленькой оговоркой – она могла и развалиться…
-Да, но этого не произошло , в этом не были заинтересованы центры силы, которым нужна была скорее сильная Турция. Не будем забывать, что столь благоприятное положение Турции завоевано в том числе и геноцидом армян, греков и других народов, что Турции пока сошло с рук. Но тем не менее, политика «ноль проблем с соседями» провалилась, а в Европе у Турции плохие отношения с Францией и рядом других стран, хотя хорошие отношения с Великобританией, к тому же она остается важным членом НАТО.

-И, тем не менее, какие-то противоречия между Турцией и США есть.
-Да, безусловно. Но показателем здесь является наличие военной базы Инджирлик. И пока она действует – за эти отношения можно не волноваться. Время от времени поднимается шум относительно целесообразности сохранения базы, в прессе появляются разнообразные публикации, но потом все успокаивается. Это, скорее, элементы торга с той или с другой стороны. Примерно так же, как в отношениях Турции и Израиля. Обе эти страны занимаются сдерживанием Ирана, Турция сдерживает Россию, и это ставит их по одну сторону баррикад. И для обоих очень важен Азербайджан.

-Пару слов о ППС. $29000 при душевом ВВП меньше $9000 вам не кажутся сомнительными? Я бывал в Турции и затрудняюсь сказать, что это очень дешевая страна. И доллар там стоит точно не в три раза дороже, чем в Европе.
-Соотношение ценовых паритетов в основном определяется услугами. В США сектор здравоохранения и юридических услуг является очень дорогим для потребителя. Там эти услуги стоят раз в 30 дороже, чем в Армении. Похожее соотношение может быть и с Турцией, и потому столь высок у Турции ВВП по ППС. Паритеты могут быть и искажены, но проверка этого требует исследований. В расчетах за базовую линию принимаются цены в США, цены в развивающихся странах значительно ниже. Региональные сопоставления производятся раз в три года, международные – раз шесть лет. Что я могу сказать точно – то, что в 2011 и 2014 годах паритеты были сильно искажены в Азербайджане, благодаря чему был завышен подушевой ВВП в «сопоставимых ценах». В 2017 г. ВВП Азербайджана по ППС был скорректирован в сторону снижения. У нас подушевой доход в сопоставимых ценах слегка отстает от Азербайджана, но за счет более низких цен на коммунальные услуги – энергоносители у них, в отличие от нас, свои.

-Как бы то ни было, Турцию сложно обвинить в технологическом развитии. Несмотря на рейтинговые университеты и то внимание, которое они уделяют научному развитию.
-Смотря о каких технологиях речь, фундаментальных или прикладных? Фундаментальные разработки – это роскошь, которую немногие страны могут себе позволить. Что касается прикладных и военных разработок, то у Турции есть определенные успехи. Естественно, при поддержке партнеров. Наш IT сектор тоже встроен в международное разделение труда. Фундаментальной науки там почти нет, но есть прикладная, и она развивается. Естественно, как часть западной науки. Развитию же турецкой науки, кроме прочего, препятствует и политика Эрдогана, заточенная под исламские нормы. В образованной части населения Турции есть запрос на смену модели развития, но это предполагает и иные приоритеты, и иную общественную культуру. Старая модель уже тормозит развитие, и это продемонстрировал кризис в 2018 году, а чтобы идти дальше, нужны серьезные реформы, на которые Эрдоган не пойдет.

-Если грубо, то можно ли сказать, что Турция не переходит на интенсивную модель развития, и по прежнему эксплуатирует экстенсивную, пользуясь не своими технологиями и не имея возможности для разработки и освоения своих?
-В целом это так: Турция идет проторенной дорогой, используя существующий человеческий и природный потенциал. А если этот потенциал нужно развивать или создавать новый, то тут ее экономическая модель буксует. Для сохранения экстенсивной модели Турции нужны новые рынки сбыта собственной продукции, что означает не только вхождение на рынки, но и их контроль. Политика неоосманизма служит в том числе и этим целям, поэтому в своей имперской политике Турция целится на страны с богатыми сырьевыми ресурсами. Она извлекла пользу из экспорта и транзита азербайджанского сырья, в Анкаре есть ожидания и относительно Центральной Азии, особенно Туркменистана.

Эрдоган заработал на прокси-войне в Ливии, получив оттуда ресурсы по низким ценам. Но не только имперская политика и раздел чужих ресурсов являются источником регионального усиления Турции. Например, контроль водных ресурсов тоже стал серьезным рычагом в руках Анкары. При молчаливом согласии «международного сообщества», Турция построила десятки плотин на Тигре и Евфрате, из-за чего реки и озера Сирии и Ирака почти полностью пересохли. Это приводит к недовольству, которое Турция перенаправляет на власти самих Сирии и Ирака, в то же время сама выступает в качестве благотворителя и ориентира для жителей этих стран. Ослабшие страны в конечном счете становятся легкой добычей, в том числе для прямых или гибридных вторжений. При этом, есть международная правовая база, запрещающая подобное хищное использование водных ресурсов, но это не влияет на политику Турции. Теперь эту политику перенимает Азербайджан, перенаправляя реки на оккупированных территориях Арцаха так, чтобы они не текли в направлении Армении и оставшейся части Арцаха.

-Т.е. перекрывая воду, Турция готовится к вторжению?
-Разоренные страны гораздо легче подчинить себе, да еще и при полном попустительстве мирового сообщества. Тут работает и турецкий лоббизм, и общие интересы с центрами силы. Но при этом, разоряя все вокруг, она получает беженцев, и если сегодня ей удается торговаться с ЕС и получать определенные преференции, то завтра такое количество беженцев в самой Турции может оказаться пороховой бочкой. Грубо говоря, эгоизм должен иметь пределы, чтобы не вернуться бумерангом. Турки разорили Сирию, Ливию и Ирак, сейчас разоряют Ливан, но это не означает, что в итоге это может не ударить и по ним. Турция хочет направить миграционные потоки на север, попутно дестабилизируя Европу. Армении же необходимо следить за развитием ситуации и постараться остаться в стороне от этих тенденций. Турция создала эти проблемы, Европа этому не препятствовала – вот пусть и разбираются. Надо было вмешаться тогда, когда плотины, регулирующие водосток, еще только строились, но возражения Сирии и Ирака никто не слушал. И можно быть уверенным, что новые миграционные и гуманитарные кризисы еще впереди.

-Агрессивное поведение любой страны сегодня должно быть обеспечено экономикой…
-И демографией. Стабильный рост населения, сравнительно молодая возрастная структура, уверенное большинство титульного населения, высокая плотность населения, а также демографический дивиденд от низкой нагрузки иждивенцами и высокой доли работоспособного населения. Турецкую демографическую ситуацию можно назвать близкой к идеальной. Добавим сюда и то, что государство может мотивировать и вести население. Лозунги типа «счастлив тот, кто может сказать о себе “я – турок”» не прошли даром. У нас традиций работы государства с населением нет, 30 лет общественные процессы развивались случайным образом, сегодня же накопились трудности в виде кризиса идентичности и демографии. Турецкое население четко осознает, что с государством лучше, чем без него, а со своим лучше, чем с чужим. У нас же не успела сформироваться элита, которая бы смогла бы вести за собой народ, а культуре присущи признаки нации, слишком давно потерявшей свое государство. Элита, которая должна была служить примером и распространять идею государственности, со своей задачей не справилась.

-Проблема всегда упирается в элиту. Ее у нас просто нет, в отличие, от скажем, Британии, где она формируется, среди прочего, и на образовательном уровне…
-По своим качествам, можно сказать, что британская элита лучшая в мире, и ведет свое начало от Великой хартии вольностей, сформировавшей правила взаимоотношений элиты. В дальнейшем – многовековая практика и непрерывная история английской государственности. В Армении же политическая элита часто полностью сменяется. Проблема СССР состояла именно в том, что он не смог воспроизводить элиту, шел отрицательный отбор, обусловленный тем, насколько люди могут приспосабливаться к ожиданиям начальства вместо того, чтобы брать на себя ответственность. Элите же Турции свойственна традиция. С противоречиями, с конфликтами, но она ведет свое начало со времен Османской империи. В России дворянство, духовенство и большая часть образованного класса погибли либо бежали в результате революции и чисток первой половины XX века. Те же процессы происходили и в Армении.

-Все-таки об экономике. Кто питает амбициозность Турции? Военные расходы даже при приличной экономике не питают бюджет, а ослабляют его. По крайней мере, так принято считать. Печатного станка у них нет, благополучная Европа сурово борется с тем, чтобы меньше платить в казну НАТО…
-Внешнеполитические инициативы вряд ли ложатся тяжелым бременем на турецкий бюджет. Османская империя жила разбоем и здесь есть определенная преемственность. Турки, например, не строят Ливию, Сирию или Ирак. Стоимость интервенции в Ливию окупается на месте же. Примерно такая же ситуации в Сирии. А на интервенции в Арцах Турция и ее прокси скорее заработали благодаря Азербайджану. Похожая практика применяется и в Катаре, а также в Африке. Так что не стоит ожидать скорого надлома Турции под тяжестью собственного экспансионизма.

-Т.е. османская империя, строительство которой уже провозглашено, имеет под собой идею ограбления соседей?
-В том числе. Турцию не волнуют нравственные соображения, она попросту исходит из собственной выгоды. Сегодня ей удается двигать огромные массы людей по границам Сирии и Ирака, управляя демографической ситуацией в свою пользу. Арабов переселяют в одни регионы, курдов в другие, что тоже регулируется в пользу увеличения мощи Турции. Кто-то сравнивает ее со становлением Британской империи, кто-то – с Германской. Безусловно, сходство есть, так же, как и различия. Например, доходы от британских колоний, отчасти, послужили начальным капиталом для промышленной революции. Испанцы же свои доходы потратили на роскошь и оказалась в числе отстающих держав. Куда направят свои доходы турецкие элиты – мы еще увидим.

– В подтверждение ваших слов о турецком экспансионизме. По данным ИА Регнум (А.Запольскис) у России внешнеторговый оборот составляет порядка 40% ВВП, у Китая — 31,9%, в Турции же внешняя торговля (402 млрд) формирует 64,9% ВВП страны. Т.е. без захвата рынков в Турции резко уменьшится благосостояние населения. Соответственно, и гордость за страну.
-Естественно, что своим экспансионизмом турки поддерживают свою экономику. И также естественно то, что тем самым они вызывают недовольство соседей, включая Иран, Армению, Грецию, арабские страны, а также Россию, где на уровне отдельных регионов все больше видно проникновение Турции. Если эти страны окажут эффективное противодействие, то Турция встанет перед необходимостью смены экономической и политической модели. Если нет – то экспансионизм будет продолжаться. Турецкая политическая и экономическая система пребывает в состоянии турбулентности, и будущее Турции может быть достаточно успешным, если ей удастся переварить захваченные территории. Например, Александреттский санджак, который она отторгла в 1939 году от Сирии или Северный Кипр, захваченный в 1974 году. Эти территории становятся базой для дальнейшей экспансии, а также претензий на морской шельф. В отличие от европейских колониальных держав, регионы территориальной экспансии Турции близки к ней, население представлено мусульманами-суннитами, что повышает устойчивость этого расширения. Есть риск объединить против Турции тех, кому это не нравится, но контуров этого объединения пока не видно. Армения могла бы сыграть в этом объединении определенную роль, но пока что власти скорее идут на поводу у Турции. Кстати, наш пример демонстрирует, что в турецкой внешней политике эффективны не только силовые инструменты, но и влияние на лиц, принимающих решения. Так что сбалансированное сочетание мягкой и жесткой силы может работать на страну, если их применять в определенных пропорциях.

-И все-таки, экспансионистская политика не может быть вечной. Могут смениться приоритеты у заказчиков, могут, в конце концов, слишком растянуться коммуникации от Турции до Синьцзян –Уйгурской автономии, спровоцировав, как минимум, партизанскую войну.
-В будущем могут возникнуть проблемы. А сегодня Турция стремится как раз к созданию таких коммуникаций для проекции своей силы на Центральную Азию. Для Турции это было одной из главных целей агрессии против Армении и Арцаха осенью 2020 года. Результат во многом достигнут, но не хватает «коридора» через территорию Армении. Проблема не в Турции – ее политика вполне понятна и предсказуема. Проблема во власти Армении, которая мало того, что не просчитала все риски, а еще и в отдельные моменты подыгрывала Турции и Азербайджану. Наш проигрыш в войне, на мой взгляд, обусловлен не синдромом победителя в прошлой, а планомерным торпедированием проблем безопасности определенными кругами, в том числе и теми, которые сегодня находятся во власти и поддерживают интересы Турции. На ослабление армии и ее авторитета был направлен целый комплекс мероприятий, была провальная внешняя политика. И это в условиях и без того существовавших серьезных проблем и нехватки ресурсов. Вместо повышения уровня безопасности он был снижен. Еще задолго до «Бархатной революции» в Армении проводилась пропаганда, целью которой было представить, что Турция и Азербайджан не враги Армении (такой подход приравнивался к крайнему национализму), взамен, врагом Армении представлялась Россия (в этом никакого национализма они не видели), и одним из столпов этой пропаганды всегда была газета «Айкакан Жаманак», принадлежащая Николу Пашиняну. В итоге Турция поддержала азербайджанскую агрессию, теперь арцахский вопрос представляется как «решенный», и предлагается договариваться с Турцией явочным порядком. А это означает, что с Арменией можно успешно говорить на языке силы, по крайней мере такая логика приемлема для действующих властей страны.

-Получается, что свою экспансионистскую политику Турция в состоянии обеспечивать сама, имея с нее мародерские доходы, и членство ее в блоке НАТО для нее полезно, но критически неважно. Как долго это может продолжаться?
-Судя по историческим примерам, довольно долго. У Османской империи был большой опыт экспансии и, несмотря на серьезные внутренние противоречия, она просуществовала очень долго. И таких примеров немало, а на сегодня нет явных предпосылок для надлома или развала Турции. И даже если предположить, что западные страны начнут реализовывать сдерживание Турции, она начнет искать поддержку среди их оппонентов. Конечно, если у Турции будет закрыто одно из направлений маневра, ее переговорная сила снизится. Но реализации политики сдерживания препятствует большая лоббистская сеть Турции и Азербайджана, повышающая их запас прочности. Время от времени обнародуются коррупционные скандалы, но эта работа все равно не прекращается: турецкий лоббизм смещает акценты во внешней политике центров силы в их пользу, смягчая недовольство действиями властей Турции и Азербайджана.
Кроме того, у Турции есть и определенные объективные преимущества перед Россией. Россия, безусловно, в военном отношении сильнее Турции. Но Турция страна компактная, с хорошими дорогами. И проецировать силу на регион Южного Кавказа ей проще. У нее большое молодое население, и призывной контингент ее сопоставим с российским. У России плотность населения ниже, в том числе и вследствие демографической политики большевиков. И даже при сопоставлении уровня вооружений Турция выглядит неплохо, поэтому и позволяет себе высказывания и по Крыму и прочим вопросам, на которые Россия предпочитает отвечать деликатно.

-Мы говорили об отсутствии военных угроз для Турции. Но, тем не менее, в 2016-м была попытка военного переворота, управление которым Эрдоган приписал живущему в США исламскому проповеднику Фетхуллаху Гюлену. Попытка, начавшись вечером 15-го июля, завершилась утром 16-го. И тогда же и сам Гюлен ее осудил. Что это было?
-Либо действительно попыткой, либо провокацией – судить однозначно трудно. Однако совершенно однозначно можно сказать, что бенефициаром этих событий оказался сам Эрдоган. Ему удалось «зачистить» всю оппозицию в госаппарате и армии, как явную, так и неявную, и тем самым продлить свое политическое существование именно как авторитарного лидера. У него появилась уникальная возможность забрать себе суперпрезидентские полномочия, усилить исламский вектор Турции, невзирая на недовольство кемалистов. Было введено чрезвычайное положение, продлившееся два года, уволены и арестованы десятки тысяч человек. Согласно данным управления ООН по правам человека, к марту 2018 года было арестовано 160 тысяч человек, и еще столько же государственных служащих были уволены с потерей социальных льгот, медицинских страховок, а часто и жилья. Но, тем не менее, рейтинг Эрдогана падает. Коррупция и перенапряжение сил ради строительства Османской империи, видимо, нравится не всем. А он и по возрасту, и по воспитанию не настроен, а, может, и не в состоянии изменить политическую и экономическую модель Турции. Но для Армении время – ключевой фактор, и возможности долго ждать она не имеет. Так что главный вопрос – реализуют ли крупные игроки сдерживание Турции? Слишком много игроков, слишком противоречивы интересы, так что ответить на этот вопрос однозначно невозможно.

Беседовал Арен Вардапетян

Источник: NovostiNK

Оцените статью
Нагорный Карабах сегодня
Добавить комментарий